Дипломат поневоле - Страница 69

В праздник неба на городской площади и в замках торжественно сушат на огне небесного дерева первую партию пророщенных семян и грибов для нренна нового урожая. А так же впервые открывают бочки с нренном старых закладок. Только вот одно но: пить первые глотки нренна из каждой открываемой бочки рядом с кострами из священного дерева в этот день могут лишь Высокие. Это их особое право, символизирующее близость к небу. Остальным можно пить лишь нревв. В праздник неба рабы не имеют права своим недостоинством осквернять благородный напиток, который именно в этот день имеет особое сакральное значение. В другие дни и уже после того как из бочки в день неба первыми изопьют нренн Благородные Высокие, его можно пить всем остальным (хотя сравнительно недавно, лет так пятьдесят назад, рабам нренн нельзя было пить вообще, но после нравы немного смягчились). В общем, этакое завязанное на алкоголь подобие аристократического права первой ночи.

На взгляд Ильи это была полная ерунда, – в самом деле, какая разница кто, что и когда пьет. Но Илья был землянин. У альвалан была своя этика и психология. Вопросы секса и девственности их не так уж сильно волновали. Сильным полом, традиционно проявляющим инициативу в половых отношениях, были женщины. Мальчиков и мужчин было больше, и они были слабее. Ну, попользуется Высокая госпожа каким-нибудь красавчиком из рабов, или соблазнит чьего-нибудь мужа (которых у некоторых альваланок было двое или даже трое), такое случалось. Так от него же не убудет и забеременеть он не сможет, верно? В общем, конечно, половая распущенность хотя и не одобрялась, но таких проблем или трагедий как на Земле здесь не возникало. А вот алкоголь на Альвале – дело другое, сакральное. Употребление хорошего напитка и правильное опьянение связывалось с милостью самого неба. Правда, к тотальному пьянству это не приводило, скорее наоборот. Алкоголизм и неадекватное поведение при злоупотреблении спиртным связывались уже с гневом небес, про такого альваланина говорили «Бог отказал ему в радости, даже нренн приносит ему слезы» . А про напившегося «в хлам» и потерявшего после этого достоинство альвалане говорили – «он бросил святыню в мусор» , или «он осквернил собой нренн, а значит, оскорбил небо» . И горе тому, кто даст повод так про себя сказать. Именно поэтому Элитьен так гордилась фамильным девизом «в роду Иллор не закусывают» . Это означало больше чем простая бравада – тут подразумевалась, что Бог дал нашему роду больше благословления, но и больше ответственности, чем другим альваланам. В общем, сложно все было. Поэтому и проблема с праздником получалась немаленькая. Отменять главный в году праздник было нельзя. Пить в этот день нренн вместе с простым народом Высокие не хотели, это возмущало их до глубины души. Оставить все как раньше не получалось – сейчас все вроде как свободные граждане, рабов нет, как запретишь употреблять им нренн в такой день? Наилучший выход – не присутствовать на празднике вместе с народом тоже был не очень хорош. Всем же будет понятно, почему это Высокие не хотят открывать сегодня новые бочки с напитком. А сейчас любая рознь для конфедерации как нож острый. В этой ситуации требовалось найти какой-то приемлемый для всех выход. Однако, готового решения никому на ум пока не приходило.

– Ритуал надо менять, – сказал, наконец, Ваулф. – Вы согласны с этим Высокие Госпожи?

– Менять можешь, как хочешь. Но нренн из первого бочонка прилюдно должна выпить Элитьен. Или я. Иначе нас на празднике в Ультте не будет, это даже не обсуждается. – Ответила ему Вальен.

В комнате для заседаний снова повисло молчание. Илье уже порядком надоело сидеть здесь, и он с тоской смотрел через окно на центральную площадь Ультта. Когда они закончат, наконец? Его уже Анивель на радио заждалась, да и к своим бойцам надо заскочить. Какого хрена его вообще держат в этом так называемом «правительстве» ? Впрочем, понятно какого – Элитьен его считает в некотором роде своим представителем среди землян, а Липатову с Ярцевым лишний голос только на руку. Убери Илью – их останется двое землян против троих альвалан, а это в некоторой степени потеря влияния на ситуацию. С Ильей вроде как баланс сил получается.

– С чего хоть весь этот праздник начался? – спросил Илья, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

Неожиданно оживился Ваулф.

– Это древний праздник, ему уже более двух тысяч лет, – сказал глава гильдии Тритт. – По легенде начало ему положила сама великая пророчица Лирроен. В священной Книге Неба притча о первой бочке с нренном одна из основополагающих. Она короткая, я вкратце перескажу ее землянам, если они не против. – И, дождавшись кивка Ярцева, Ваулф начал рассказ.

«Однажды созрел в бочках Великой Госпожи Лирроен нренн самого лучшего урожая, какого еще и не бывало на Альвале до тех времен. И взяла Госпожа самую лучшую бочку того нренна и сказала рабам и родичам своим; берите бочку, которую я показала вам и везите ее на скалу у самого моря. Удивились они, но не смели перечить Госпоже. На скале бочку поставили у обрыва. Простерла тогда Лирроен руки к небу и воззвала: Великое Небо! Хорош нренн мой, и не было на Альвале лучше нренна, что в бочке сей. Но по сравнению с правдой Твоей и красотой Твоей сей нренн есть тлен и прах недостойный. Так очищу сердце и ум свой от праха, дабы в вечности быть в совершенстве и без изъяна! И с тем столкнули эту бочку с обрыва в море. Но только коснулась бочка волн, как на спокойном море возник вихрь, а потом поднялась огромная волна, выше той скалы, на которой стояла Лирроен с родичами и рабами. И испугались все кроме Лирроен, что смоет их в море. Но опали воды, не тронув никого, а на краю скалы осталась стоять целая бочка с нренном. И раздался с небес голос: Не нужна мне жертва сия, ибо милостиво Небо, дороги Ему алчущие совершенства Его и любит Оно их. Пейте нренн сей, живите в полноте жизни своей, хвалите Небо и радуйтесь Ему. Но горе вам, если заменит кто Небо в сердце своем нренном – лучше вовек не есть и не пить вам, чем лишиться благословления Неба через искушения мира сего. Не нренн нужен Мне, но само сердце ваше исполненное любовью. С тем упали все, кто стоял на скале на колени, а потом открыла Лирроен бочку ту и пила нренн, и все пили, славя Небо» .