Дипломат поневоле - Страница 56

– Садись, – коротко приказала Элитьен. Тон голоса Высокой был равнодушно – усталый, безнадежный, это чувствовалось, несмотря на автоперевод.

– Наливай. – Рука Высокой показала на стоявший на столе одинокий кувшин. – Выпьем напоследок, поговорим. Надо же решить, что с вами делать, прежде чем я уйду. Да и так...хоть попрощаемся. Ты мне Илья, как ни крути, получаешься сейчас самый близкий друг. Никогда не думала, что в свои последние часы буду говорить с землянином, но у Творца свои шутки...

Илья молча налил себе полный стакан нренна, посмотрел в тусклые глаза альваланки и немедленно опрокинул его в глотку. Икнул, поморщился, подождав пока уляжется пожар в пищеводе и спросил. – Что случилось Высокая?

– Мы проиграли Илья.

– Разве? Гвардейцы разбиты начисто.

– Да, это была славная война. От такого поражения Революционный Совет оправиться еще не скоро. Я им отомстила за все. Но, к сожалению, все это оказалось бессмысленно. – Элитьен налила до краев свой стакан и опрокинула внутрь, даже не вздрогнув, словно воду выпила.

– Ага, кажется, начинаю понимать, – твердо, с нажимом сказал Илья. Унылый вид Элитьен нисколько не вызывал в нем сочувствия, даже наоборот, почему-то разозлил. Нашла, понимаешь, время для рефлексий. – Тебя таки лишили благородного звания?

– Да, – голос Высокой был по прежнему безжизненным и сухим. И не только меня, весь род. За сотрудничество с восставшей гильдией Тритт сегодня утром род Иллор и род Иноэрн большинством голосов были извержены из Благородного звания. Меня даже не выслушали, мою речь отказались транслировать в зале Совета. Старая карга Итлалль была великолепна в своих завываниях: «никаких послаблений во время войны» и «мы должны сплотиться единым фронтом против мятежников, выкинув из наших рядов гнилых отщепенцев и соглашателей» . Высокий совет был собран и проведен молниеносно, большинство родов так и не успело вникнуть в проблему. И все. Рода Иллор больше нет.

– Как нет? А ты, твои люди, замок, все мы, наконец? Этого тоже нет?

– Пока есть. Но не вижу смысла оттягивать неизбежное. Высокого рода нет. Мои подчиненные формально стали свободными, клятвы данные ими роду сейчас ничего не значат. Мне самой нет смысла жить. Надо подумать о том, как уйти красиво. Что на твой взгляд достойней: яд или холодный металл?

– Подожди, Элитьен, не гони впереди паровоза, – прервал ее офицер, стараясь собраться с мыслями.

– Какого паровоза?

– Неважно, не бери в голову. Давай лучше выпьем.

– Давай, – альваланка равнодушно потянулась к кувшину.

Так вот, – продолжил Илья, отставив чуть погодя пустой бокал. – По сути, что меняется? Ну, лишили тебя благородного звания. Теперь дружина и рабы разбегутся? Куда?

– Может, кто-то из них решит уйти красиво вместе со мной, – ответила Элитьен. – Рабы, наверное, примкнут к гильдии Тритт, дав присягу на верность. Дружина? Не знаю, кто-то будет пытаться жить сам, кто-то пробиваться к другим Благородным, кто-то перейдет на службу гильдии.

– А ты их спрашивала? Может они не хотят такой доли. Вот скажи мне, Высокая, такие прецеденты на Альвале уже бывали? Были ли отлученные раньше и что с ними происходило?

– Были. Пять прецедентов со времен основания Высокого Совета. После этого Благородные в извергнутом семействе предпочитали позорной жизни красивую смерть, а род распадался. Имущество такого рода разделялось Высоким Советом. Один раз извергнутый род по имени Нимлель отказался принять решение совета. Тогда ближайшие Высокие семейства объявили ему войну и уничтожили. Но я не буду воевать против других Высоких Илья. Я не хочу бессмысленно лить благородную кровь. Лучше красиво уйти.

– Ты о чем говоришь? – Илья чувствовал, как потихоньку пьянеет, а вот на Элитьен в ее состоянии похоже алкоголь не действовал. – Против каких Высоких воевать?! Да они же почти все как суслики в норах сидят в осажденных замках, того и гляди коньки отбросят! Что тебе этот Высокий Совет, Элитьен? Ты мне сама говорила, что старые времена уходят! Вот они и ушли. Встряхнись, Высокая! Ты жива и здорова, твои бойцы с тобой, мы с тобой, гильдия с тобой, в конце концов! Да вместе мы такая сила, что прогнем под себя любой Совет. Пофигу нам какой – Высокий или Революционный!

– Ты ничего не понимаешь Илья. Ты ничего не понимаешь, – Элитьен странно сгорбилась, уставившись немигающим взглядом в стол. – Я же больше не Благородная. Все, кончено.

Илья поглядел на ее жалкую позу, плеснул себе еще глоток для храбрости, и решился на отчаянный шаг – размахнувшись, офицер влепил Элитьен звонкую пощечину. Результат не заставил себя ждать – Высокая распрямилась мгновенно, как атакующая кобра. Секунда – и ноги Ильи оторвались от пола. Удар был хорош – вместе со стулом офицер пролетел, пожалуй, добрых полметра. Дыхание перехватило, встать на ноги сразу не получилось.

– Как ты смеешь! – Элитьен в гневе была ужасна.

– Вот так-то лучше, – с трудом просипел офицер. – А то заладила: кончено, кончено... Лишают себя жизни лишь слабаки и трусы. А Благородным каждый делает себя сам, своими делами, а не какой-то глупый совет. Веди своих людей дальше Элитьен. Не сдавайся. – Илья потихоньку оперся о пол, встал. «Да, здорово она меня приложила» – промелькнуло в голове. Илья осторожно посмотрел Высокой в лицо и увидел глаза Элитьен – они были другими. Отстраненно – равнодушный взгляд сменился волевым, устремленным. «Неужели проняло» – подумал офицер.

Элитьен, успокаиваясь, прошлась несколько шагов по комнате, сжав кулаки. Потом глубоко вздохнула, встряхнулась, выпрямляя спину и становясь похожа на прежнюю Благородную Госпожу. Подошла к двери и набрала на кнопочной панели сигнал вызова.