– Прямо сейчас? – немного опешил Илья.
– А что тянуть? Я думала, тебя еще раньше попросят на меня надавить, – ответила Элитьен. Пойдем, я знаю место, где мы сможем спокойно все обсудить.
– Ты думаешь я такая глупая и упрямая? – спросила Илью Высокая, когда они остались наедине с офицером в небольшой комнатке, расположенной где-то в глубине центральной башни замка. – Думаешь, я из упрямства и спеси не хочу договориться с гильдией и провожу политику себе во вред? Или я не понимаю, что старые времена прошли, и мир на Альвале уже не будет таким как раньше?
– Э... Извини, Элитьен, да.
– Эх ты. Мог бы уже узнать меня и получше, – совершенно по человечески вздохнула Высокая. – Хорошо, я тебе объясню ситуацию. Если ты дашь слово не говорить об этом никому. Я полагаю тебя можно считать Благородным и положиться на твое слово?
– Я не имею права давать такое обещание Элитьен, – возразил Илья. – Я не могу действовать во вред своему роду, роду русских, и я не имею права скрывать информацию, которая касается всех нас от командиров.
– Честно. Хотя и глупо. – Подумав, сказала альваланка. – Наверное, за это я и люблю тебя Илья. – «Люблю?» – промелькнуло у офицера в голове. «Это в каком же таком смысле «люблю» «?
– Ладно, пусть я сейчас поступаю действительно глупо, но я тебе все равно расскажу. Решай сам, нужно ли это говорить твоим командирам, – продолжала Элитьен. – Дело не во мне Илья, дело в Высоком Совете. Рода Кригорн и Витлель, которые сейчас верховодят в Совете – они с западного континента. Нас, то есть те Высокие рода, которые живут на серединном континенте западные и восточные Рода, мягко говоря, не очень любят. Почему это так, я сейчас не хочу говорить, слишком долгая получится история. Скажу лишь, что когда начался мятеж, Совет никак не помог ни одному из «серединных» родов. Более того, они отдавали приказы, которые вели к уничтожению наших родов, например, таким был приказ атаковать космодром еще до вашего прибытия. Цель понятна – ослабить мятежников и разобраться чужими руками со старыми конкурентами, то есть с нами. Эти замшелые дуры в Высоком Совете, даже под угрозой собственной гибели не могут отставить в сторону старые интриги. Как ты знаешь, и род Иллор и род Иноэрн отказались начать эту самоубийственную атаку. И тогда Высокий Совет начал выдвигать против нас обвинения в отступничестве.
– Но космодром же был взят! – Резко возразил Илья.
– Да. С вашей помощью, что послужило пищей для новых пересудов. Но самое страшное – это перемирие с гильдией Тритт. Совету плевать, что гильдия фактически сама воюет против мятежников. Нас уже обвиняют в союзе с восставшими рабами! Илья, как только я заключу мир с Тритт, это будет известно в Совете. Дальше просто – официальные обвинения в отступничестве, общее голосование Высоких и по его итогам извержение рода Иллор из Благородного звания. То есть роду Иллор придет конец. На это я пойти не могу. Видит Создатель, я не желаю зла гильдии Тритт. Но заключить мир с ними не могу.
– Так что делать? – искренне спросил офицер.
– Ждать Илья, – ответила Элитьен, и вдруг, подойдя поближе, ласково погладила Илью по волосам. – пока только ждать, мой мальчик. – Они все еще не знают, на что я способна. Ты пока иди. И подумай, нужно ли кому-то говорить о том, что ты сейчас здесь услышал.
Поведать Липатову о содержании своего разговора с Высокой в тот же день Илья не решился. Ему самому сначала хотелось как следует обдумать слова альваланки, кроме того офицера все же несколько смущала просьба Элитьен не распостроняться об услышанном. Может действительно, не следует торопиться бежать на полусогнутых к начальству спеша немедленно все выложить? Так что на вопрос подполковника: «ну как, поговорили?» , Илья лишь безнадежно махнул рукой и честно ответил – Я ее не убедил. Разрешите подробности доложить завтра? – Хорошо – кивнул головой спешащий по своим делам Липатов. – Очень жаль, что не получилось. Но ничего, время еще есть, терпения нам не занимать, своего добьемся, – оптимистически закончил подполковник и быстрым шагом пошел в купол, выделенный землянам под штаб. Очевидно, спешил на сеанс связи с Варягом или очередное совещание командного состава их невеликой боевой группы.
А на следующий день произошли события, после которых разговор с Липатовым стал уже не актуален. Все началось с того, что утром, в назначенное время, на переговоры от гильдии никто не явился. Прошел час, за ним другой, но знакомой машины, доставлявших переговорщиков от гильдейского лагеря к замку Иллор так и не было видно. Элитьен буркнула что-то вроде «не хотят и не надо» и покинула зал, в котором велись переговоры. Ярцев и Липатов тоже вернулись к своим бойцам, и жизнь в замке Иллор пошла по обычному распорядку. Только вот совсем не долго. Потому что вскоре наблюдатели донесли, о том, что у гильдейцев намечается какая-то интенсивная и явно нездоровая активность.
Немедленно сыграли команду боевую тревогу. Со всех ног метнулся к танку экипаж, танкисты прямо на броне натягивали свои черные спецкомбинезоны и сферические шлемы путаясь в проводах отходивших от них датчиков, перед тем как нырнуть в открытое зево люка. Побежали десантники, быстро занимая заранее оговоренные на случай штурма позиции. Т-100 взревел двигателем, выбросив клубы дыма, проехал с десяток метров и встал, готовый немедленно открыть огонь, у бетонного капонира из-за которого выглядывала только приземистая башня с поднятой в небо пушкой. Илья тем временем уже бежал вместе с остальными бойцами своего взвода, спеша вслед за Липатовым занять отведенный им каземат во внутренней стороне стены замка. Бывшему первому взводу в случае штурма предстояло играть роль оперативного резерва.